Летом 1957 года в одной уважаемой немецкой газете появилась забавная новость: «В Центральной Африке найдено дерево-хищник, пожирающее птиц, животных и людей». Естественно, сообщение тут же стало предметом живейших обсуждений. Одни отказывались в это верить и называли новость газетной уткой. Другие, опираясь на мифы и легенды, неоднократно рассказывавшие о растительных монстрах, питающихся кровью и плотью животных и людей, утверждали, что существование дерева-хищника вполне возможно.

В конце концов, все взоры обратились к человеку, который и предоставил сенсационную информацию и фотографии газетчикам. Им был немецкий биолог Клаус фон Швиммер. На улице, в магазине, в кофейне к нему то и дело приставали с расспросами. Ученому ничего не оставалось делать, как подробно рассказать обо всех перипетиях своего опасного путешествия в сердце Центральной Африки.

Экспедиция к Муджангу

В определенных кругах, а точнее, в среде азартных искателей приключений и любителей сафари уже давно ходили слухи о странном местечке в верховьях реки Капомбо в Центральной Африке: мол, его лучше обходить стороной. Все это выглядело довольно странно, ведь там, неподалеку от городка Муджанга, в предгорных джунглях было полным-полно дичи, а малочисленное население слыло очень гостеприимным… И, тем не менее, туда редко заглядывали экспедиции, исходившие вдоль и поперек соседние районы. Окрестности Муджанга, а вернее, негласное табу на их посещение разожгло любопытство одного дельца из Германии. Преклонные лета не позволяли ему самому отправиться в рискованное путешествие, а потому он решил снарядить экспедицию и отправить ее в запретные джунгли.

Благодаря репутации опытного путешественника, охотника и исследователя малоизученных животных Клаус фон Швиммер попал в поле зрения бизнесмена. Лучшую кандидатуру и представить было сложно. После недолгих уговоров Клаус согласился отправиться в Африку. Под началом фон Швиммера оказалось 25 человек: 5 белых и 20 негров-носильщиков во главе со старостой — опытным охотником из племени баросте.

Ароматная ловушка

На четвертый день пути утренний ветерок принес густой пряный запах, совершенно необычный для тропического леса. Бывалые путешественники насторожились: все необычное означает опасность.

Обменявшись короткими репликами, они поняли, что каждый воспринимает запах по-разному. Клаус уверял, что это Камамбер: мол, он ни с чем не спутает аромат любимого сыра. Джо считал, что это жареная дичь, которую он обожал больше всего на свете. Боу твердил, что это клубника.

Впрочем, чем именно пахнет, было не так уж важно. Главное, что аромат завораживал, настойчиво манил в глубь дебрей. Неуверенно переговариваясь, люди двинулись в ту сторону, откуда доносился дурманящий призыв.

Джунгли редели, и вскоре путники вышли к большой поляне. Круглая, не меньше 100 метров в диаметре, она была покрыта ковром невысокой травы, редевшей к центру, — там высилось одинокое дерево. Вернее, дерево-роща, похожее на индийский баньян: кроме основного ствола, было еще несколько тонких. С ветвей дерева свисали многочисленные лианы. Запах резко усилился. Все чувства стерлись, исчезли мысли, кроме одной: «Вперед, к необычному дереву».

В оцепенении мужчины шагнули на странный газон. Настойчивый призыв рождал внутреннее сопротивление, но чувство самосохранения умолкло, словно кто-то велел: «Усни».

Под раскидистой кроной почва была неровной и белой. Клаус поднес к глазам бинокль… и очнулся: «Назад! запах — ловушка… Это дерево — хищник! Оно заманило нас! Смотрите: кругом кости, черепа! Скорее уносим ноги!»

Отчаянный крик не подействовал, пришлось дать спутникам пару подзатыльников. Отойдя на безопасное расстояние, мужчины наконец-то догадались зажать ноздри и отправились обследовать опасную поляну.

Прожорливые лианы

«Смотрите, человеческий скелет… Еще один! И черепа… Нужно проверить, что происходит, когда к дереву приближается добыча. Я добуду приманку» — с этими словами Клаус снял с плеча винтовку и глянул вверх. В небе лениво кружили стервятники. Выстрел — и через пару минут он уже волок за крыло обмякшую птицу. Раскрутил над головой и швырнул в дерево. Реакция последовала немедленно: свисавшие с ветвей лианы зашевелились, потянулись, и вскоре тушка грифа скрылась в копошащейся кроне дерева.

Дальнейшие события разворачивались стремительно. Охотники, не ожидавшие, что дерево и на расстоянии опасно, как зачарованные следили за происходящим. Но тут одна из лиан дерева выстрелила и мгновенно, словно лассо, обвила Джо. Друзья не растерялись, мачете обрубили лиану, освободили приятеля и поплелись в лагерь.

Но, отойдя совсем немного от зловещего места, они услышали истошный крик. Бросились назад — в центре проклятой поляны шевелился огромный ком лиан. Внутри виднелись плечи и голова ошалевшего от ужаса негра. Он еще пытался сопротивляться, но было ясно, что ему не вырваться из смертельной ловушки. Через несколько минут вопли стихли. Сверху сползали все новые и новые лианы…

Тут уж решили все рассказать туземцам, тогда они помогут расправиться с растительным хищником. Клаус еще пытался возражать, твердил об «уникальном для науки шансе», но остальные и слушать не стали — дерево надо уничтожить, и немедленно.

На рассвете выступили. Тщательно заткнув ноздри шариками из древесной смолы, до полудня таскали сухой валежник на страшную поляну. Наконец запалили первую охапку, и горящие снаряды полетели в дерево. Словно в агонии, оно выстреливало щупальца к очагам огня, но, опаленные, они тут же сгорали. Горящее чудовище испускало смрадное зловоние.

К концу дня изнурительная борьба была окончена. Толстый слой пепла покрывал поляну. На следующий день, нанеся местоположение зеленого монстра на карту, экспедиция двинулась в обратный путь.

Вопросов без ответов было не счесть. Только ли ароматические иллюзии привлекали жертв к дереву? Или это был более сложный, возможно, симбиотический организм, испускавший телепатический призыв, а запах был лишь дополнительным сигналом, средством психической атаки? Любопытна в этой связи избирательность запаха для разных людей. Почему одним мерещился запах любимого сыра, а другим — жареного мяса? Увы, страшная тайна так и осталась неразгаданной.

Подсудное дело

Первые же сообщения о находке дерева-людоеда вызвали шквал гневной критики в среде ученых. Против фон Швиммера ополчились все: и консервативные зоологи, и ботаники, и знатоки тропической Африки. Одни подвергали сомнению само существование дерева и обвиняли ученого во вранье и фальсификации. Другие — в том, что он уничтожил уникальное создание Божие. Дело дошло до судебного разбирательства. Но спутники фон Швиммера под присягой подтвердили его рассказ. Профессор де Грост из Кейптауна отравился в Северную Родезию и с помощью властей разыскал нескольких туземцев из экспедиции Швиммера. Они слово в слово повторили его рассказ. А через год Брюссельский тропический институт организовал экспедицию, которой удалось обнаружить поляну смерти с неимоверным количеством костей животных и людей. Это было самым весомым доказательством существования дерева-убийцы.

Космический пришелец?

После печально знаменитого вояжа фон Швиммер еще не раз получал от частных лиц заманчивые предложения возглавить хорошо экипированную экспедицию при полной поддержке местных властей. Но ом неизменно отказывался. Сенсационность темы постепенно поблекла, угасли споры и дискуссии, и о дереве-спруте забыли. Да и местные власти наложили вето на посещение того района. Вход туда был заказан всем — и охотникам, и ученым, и туристам. Существование хищного дерева, описанного фон Швиммерои, не вызвало сомнений только у уфологов. Они сразу определили его как пришельца с иной планеты. Конечно, не переселившегося на Землю, а привезенного случайно в виде споры межзвездным кораблей. Поэтому и сегодня криптобиологи не теряют надежды найти подобное создание, скрывающееся в каком-то богов забытой уголке планеты.

Пятьдесят лет назад воскресные газеты напечатали сенсационную новость: открыто дерево-людоед, которое убивает и заглатывает свои жертвы. Эта фантастическая история время от времени уже всплывала в печати в течение предыдущих 150 лет. Трудно было найти более благодарный газетный материал, пока Мадагаскар, Филиппины и другие далекие земли оставались неисследованными - никто не мог уличить рассказчика во лжи. Кроме того, выдумка подкреплялась вполне реальными фактами. Ведь, некоторые растения действительно питаются насекомыми и другими мелкими живыми существами. Крупнейшими из этих мухо­ловок являются кувшинолисты Борнео (Nepenthes), чьи листья-кувшинчики содержат жидкость, привлекающую жертвы, которые тонут в ней, а затем перевариваются. Но самые большие кувшинчики имеют в длину не более 60 см и растут не на деревьях, а на лианах.

Наиболее знаменит среди «людоедов» анчар. Это название (так, как его употребляют в печати) уже само по себе было фикцией, поскольку в научной литературе оно обозначает большое дерево из семейства крапивных (Antiaris toxicaria), которое растет в Индии, на Цейлоне и далее на восток по всей Бирме и Малайзии вплоть до Филиппинских островов. Если же рассказчика загоняли в угол, анчаром объявлялось дерево из обширного рода стрихниновых (Strychnos tieute, один из 200 видов, входящих в этот род. Используемый в медицине стрихнин получается из индийской чилибухи (S. пихvomica). Кураре, которым пользуются южноамериканские индейцы, представляет собой смесь ядов, полученных из S. toxifera и других растений.), принадлежащее к совсем другому семейству (Lo-ganiaceae).

Главной причиной такой путаницы было стремление туземцев во что бы то ни стало сохранить в тайне состав яда, которым они смазывали свои стрелы, - а сок этих и других растений и шел на изготовление ядов. Бэркилл писал:

«Как только европейцы достигли Малайзии, они, конечно, сразу же познакомились с отравленными стрелами и дротиками, однако прошло очень много времени, прежде чем нашли растения, из которых туземцы добывали яд. Первым дал описание растений монах Одорик, живший при-мерно с 1286 по 1331 г. В середине XVII в. в Макассаре утвердились голландцы, и ботаник Румфий (Г. Румпф) долго изводил тамошнего губернатора, добиваясь от него сведений о происхождении ядов. Ему пришлось ждать этих сведений пятнадцать лет, но и полученная им информация была сознательно фальсифицирована и искажена. Для того чтобы положить конец дальнейшим запросам, ботаник был специально поставлен в известность, что приближаться к дереву очень опасно. Румфий добросовестно изложил в книге все, что ему удалось узнать, и тем положил начало легендам об анчаре. Он писал:

«Под самим деревом не растут ни другие деревья, ни кусты, ни травы - ни только под его кроной, но даже на расстоянии брошенного камня; почва там бесплодна, темна и словно обуглена. Ядовитость дерева такова, что садящиеся на его ветви птицы, наглотавшись отравленного воздуха, одурманенные, падают на землю и умирают, и их перья устилают почву».

«Такими едкими были ветви, присланные мне в крепком вместилище из бамбука, что, положив руку на сосуд, я ощутил покалывание, какое мы чувствуем, попадая с холода в тепло».

Затем Румфий вновь возвращается к сообщенным ему сведениям:

«Все, чего коснутся его испарения, гибнет, так что все животные его избегают и птицы стараются не летать над ним. Ни один человек не осмелится приблизиться к нему, разве что руки, ноги и голова будут защищены толстой тканью».

Точно такие же ложные сведения собирали и публиковали другие ученые, посещавшие Малайю в XVIII в. В результате рождались фантастические истории о человеческих жертвоприношениях для того, чтобы умилостивить дерево, о юных девушках, которых бросали чудовищу, о людях, внезапно схваченных изви­вающимися ветвями, и прочая чепуха. Первая статья, основанная на этих фантастических слухах, была написана в 1783 г. для английского журнала голландским врачом по фамилии Ферш. Главным грехом Ферша было то, что он представил себя очевидцем фантастических происшествий, которые он описывал. Известно, что в голландской армии в то время действительно служил посредственный хирург Ферш. Только в 1805 г. Лешено де ла Тур, французский ботаник, работавший в Пондишери, отправился на Яву, чтобы посмотреть это дерево и самому понаблюдать за изготовлением яда. Именно Лешено разобрался в путанице с анчаром и стрихнинным деревом.

Бесспорно, млечный сок первого и семена второго очень ядовиты, и местные жители в течение тысячелетий пользовались ими для изготовления отравленных стрел.

Время от времени в газетах мелькают сообщения о дереве-людоеде во внутренних областях Бразилии. Во время войны в Чако между Парагваем и Боливией под неким деревом часто находили трупы - человеческие скелеты, завернутые в его огромные листья. Блоссфелд, некоторое время живший в Мату-Гросу, специально занялся расследованием этих историй. Он обнаружил, что речь шла о Philodendron bipinnatifidum, листья которого действительно достигают в длину метра и больше. По слухам, людей привлекал к дереву сильный аромат его цветков; этот запах оглушал их, как наркотик, после чего листья обвертывались вокруг потерявшей сознание жертвы и высасывали ее кровь. Цветки действительно пахнут очень сильно, но людей к этому дереву в опаляемой солнцем пустыне Чако, где растут только колючки, привлекала его тень и сладкая мякоть плодов, съедобных, как и плоды родственной ему монстеры (Monstera deliciosa). Однако ни в цветках, ни в плодах нет ни яда, ни наркотических веществ. Трупы же под ним принадлежали раненым или умиравшим от жажды людям, которые укрывались в тени дерева. Листья, всегда ниспадающие до земли, действительно смыкались над ними, но вовсе не для того, чтобы сосать их кровь. По словам Блоссфелда, эта легенда все еще имеет хождение в Бразилии - слишком уж она увлекательна, чтобы газеты так просто от нее отказались.

В пограничной провинции Северной Родезии есть труднодоступный район Баротселенд, населенный одноименной народностью из группы банту. Эта обширная территория, где проживает всего 250 тысяч негров, покрыта непроходимыми джунглями и поэтому в начале 50-х годов XX столетия все еще оставалась практически неизученной.

Причем было одно место в верховьях реки Каломбо, которое издавна пользовалось дурной славой среди баротсе. А после того как там бесследно пропали несколько охотников-европейцев, отправившихся на сафари из городка Муджанга, искатели приключений предпочитали обходить стороной этот район. Ходили слухи, будто они стали жертвами какого-то чудовища, пожирающего людей, которое водится в тех местах. Они-то и разожгли любопытство одного престарелого дельца из Германии по фамилии Кауфман. Из-за почтенного возраста сам он уже не мог отправиться в опасную экспедицию и поэтому решил послать такого человека, который стал бы его глазами и по возвращении подробно рассказал об увиденном. Свой выбор Кауфман остановил на Клаусе фон Швиммере, который пользовался репутацией опытного путешественника, охотника и, что немаловажно, зоолога, специализирующегося на исследовании малоизученных животных. Ведь искать предстояло неведомого свирепого хищника.

После недолгих уговоров Швим-мер согласился поехать в Африку. Поскольку спонсор экспедиции Кауфман денег не пожалел, в Лусаке, административном центре британской колонии, Клаус нанял двух местных охотников — англичан Джона и Теда, а также двадцать негров — носильщиков из племени кванга во главе с их вождем Аберимой, который немного говорил по-английски и знал сикололо, язык баротсе. Словом, можно было рассчитывать, что поиски монстра завершатся успешно. Правда делец, мечтавший прославиться в качестве первооткрывателя неизвестного науке чудовища, поставил одно условие: без его согласия Швим-

мер не должен ничего сообщать в прессе о своей экспедиции, даже если ему удастся подстрелить или хотя бы сфотографировать кровожадного зверя. Поэтому по возвращении он хранил молчание, пока в 1958 году газета «Франкфуртер альгемайне» не опубликовала сенсационное сообщение: «В дебрях джунглей Центральной Африки обнаружено дерево-людоед!» Эта новость вызвала огромный интерес не только широкой публики, но и в ученом мире.

Начались шумные споры: одни считали дерево-людоеда вымыслом, другие настаивали на его реальности, ссылаясь на рассказы путешественников и миссионеров о растительных монстрах, питающихся кровью и плотью животных и людей. В конце концов журналисты разузнали, что за сенсационной новостью стоит немецкий натуралист Клаус фон Швиммер, который вернулся из путешествия в Центральную Африку. Его буквально взяли в осаду, и с разрешения спонсора экспедиции Швиммер подробно рассказал о ней.

К таинственному району в верховьях реки Каломбо путешественники вышли из городка Муджанга. Хотя стоял сухой сезон, прокладывать путь в диких джунглях было очень трудно. Поэтому до конечной точки маршрута они добрались только на пятый день. Расчистили небольшую площадку в зарослях, разбили лагерь, после чего Швиммер вместе с двумя белыми помощниками отправился на разведку, чтобы решить, как вести поиски неведомого зверя. Стараясь не шуметь, они отошли от лагеря уже на довольно приличное расстояние, когда ветерок донес густой, пряный запах, совершенно необычный для тропического леса. Бывалые путешественники насторожились: в джунглях все необычное может таить опасность. Причем, хотя Клаус, Джон и Тед по-разному воспринимали странный запах, он был приятен и неудержимо манил к себе всех троих. Коротко посовещавшись, они двинулись в ту сторону, откуда исходил дурманящий аромат.

Вскоре джунгли стали редеть, и люди вышли к большой круглой поляне не менее 80-100 метров в диаметре. Она была покрыта невысокой травой, а в центре высилось одинокое дерево. Точнее, дерево-роща, похожее на индийский баньян-эпифит: кроме основного ствола, пышную крону поддерживали многочисленные отростки толщиной в руку. С ветвей со всех сторон свисал зеленый полог из лиан. Стоило Клаусу со спутниками ступить на поляну, как на них нахлынула волна дурманящего запаха. У всех троих разом закружилась голова, мысли стали путаться, чувство самосохранения улетучилось. Но зато возникло непреодолимое желание подойти к необычному дереву.

Преодолевая инстинктивное внутреннее сопротивление, Джон и Тед уже сделали первые шаги по поляне, когда отставший от них Клаус отчаянным усилием воли избавился от загадочного наваждения. Он поднес к глазам бинокль и закричал:

Назад! Это — западня! Дерево заманивает нас запахом! Под ним кости жертв!

Его отчаянный крик заставил Джона и Теда остановиться. Однако оба продолжали, не отрываясь, глядеть на зеленого хищница, готовые вновь двинуться к нему. Клаусу пришлось дать им по паре оплеух, прежде чем они посмотрели на него осмысленным взглядом. И только спустя несколько минут англичане мало-помалу пришли в себя.

Обменявшись впечатлениями, охотники пришли к выводу, что все дело в исходящем от дерева запахе, который действует как сильнейший наркотик. Поэтому, прежде чем подойти поближе, чтобы обследовать необычное растение, нужно было защититься от него. У кого-то в кармане нашлась жевательная резинка, которой они залепили ноздри. Затем осторожно двинулись к центру поляны, договорившись сразу крикнуть, если кто-нибудь все же почувствует опасный аромат. Остановились метрах в пяти от дерева, откуда был хорошо виден ковер из костей, покрывавший землю под ним. Сверху лежали два человеческих скелета. Клаус обошел вокруг прижавшихся друг к другу стволов и обнаружил еще три человеческих черепа, выступавшие из-под останков мелких животных. Не было сомнения, что все это кости жертв хищного дерева. Но как оно ловит и обгладывает их, не имея ни когтей, ни зубов?

Чтобы выяснить это, решили подбросить ему приманку и посмотреть, что с ней случится. Тед отошел к краю поляны, вскинул винтовку и подстрелил одного из кружившихся в небе стервятников. Потом, подойдя метра на три к дереву, изо всех сил швырнул в него еще теплую птицу. Реакция монстра оказалась мгновенной. Когда тушка врезалась в свисавшую с ветвей завесу из лиан, они ожили и обвились вокруг фифа, не дав ему упасть на землю.

Дальше произошло то, чего никто не ожидал. Клубок из лиан еще покачивался в воздухе, как вдруг одна из ветвей «выстрелила» гибкой зеленой лентой в сторону стоявшего ближе всех Теда. Конечно, у лианы не могло быть глаз, но каким-то непостижимым образом она обвилась тугой петлей именно вокруг шеи. К счастью, его товарищи были настороже и обрубили напрягшееся, как струна, упругое щупальце. Очевидно, дерево-хищник жило с лианами как единый организм, и они, подобно воздушным корням, не только снабжали его дополнительным питанием, но и служили своеобразным органом чувств, чем-то вроде глаз. Прямо на краю поляны охотники устроили военный совет. После всего случившегося Швиммер пришел к выводу, что нет смысла искать неведомого зверя: его просто нет. А туманные слухи о каком-то кровожадном чудовище, пожирающем людей, скорее всего, порождены плотоядным растением. Возможно, баротсе знают о нем, но молчат, потому что хищное дерево для них священно или связано с каким-нибудь табу. Джон и Тед согласились с Клаусом. Неграм-носильщикам, хотя они были из другого племени, о монстре-людоеде решили не рассказывать. Просто дали команду свернуть лагерь и возвращаться обратно в Муджангу. Перед тем, как покинуть страшную поляну, Швиммер тщательно рассчитал по компасу и карте ее местоположение и записал координаты.

Охотники прошли по лесу совсем немного, когда с поляны донесся отчаянный вопль. Не сговариваясь, они бросились назад, но было уже поздно. С опушки им открылось страшное зрелище. Под деревом-людоедом шевелился огромный зеленый ком лиан, из которого торчали плечи и голова корчившегося от боли молодого негра-носильщика. Прийти ему на помощь охотники не могли, потому что выбросили затычки из жевательной резинки. Впрочем, они все равно не успели бы освободить его. Бедняга еще дышал, но у него уже началась агония. Между тем сверху к жертве тянулись все новые и новые змеи-лианы.

Скрыть от носильщиков обстоятельства гибели их товарища было бы слишком рискованно. Они могли заподозрить в этом белых, и тогда жди беды. Поэтому Швиммер рассказал, как это случилось. Вождь Аберима выслушал его с непроницаемым лицом, а потом сказал, что погибший сам виноват. Никому не сказав, тайком отправился за белыми бванами, чтобы узнать, с помощью какого колдовства те будут выслеживать таинственного зверя. А вот в отношении дерева-людоеда вождь был непреклонен: обычаи кванга требуют уничтожить врага, пролившего кровь их соплеменника. Швиммер попытался возражать, говоря о «ценнейшем для науки экземпляре плотоядного растения», но никто, даже англичане, с ним не согласился. Ведь у них нет возможности выставить охрану возле поляны. Значит, могут быть новые жертвы. Утром на следующий день «карательная экспедиция» в полном составе вышла из лагеря. Тщательно залепив ноздри шарикамк из древесной смолы, и белые, и негры часа два таскали на поляну валежник и кучами раскладывали его вокруг дерева-людоеда. Затем, не подходя слишком близкс к нему, чтобы не подвергаться нападению лиан, стали поджигать охапки сухих веток и бросать их во «врага», постепенно стягивая круг.

Дерево пыталось сопротивляться, «выстреливая» лианами в сторону людей, но опаленные огнем щупальца тут же свертывались. В конце концов все хищное растение превратилось в огромный пылающий костер. Когда он догорел, на месте монстра остался лишь толстый слой пепла, закрывшего кости его жертв.

Отчет Клауса фон Швиммера вызвал яростную критику ботаников, зоологов, знатоков тропической Африки да и вообще многих ученых мужей. Против него было возбуждено уголовное дело по обвинению в наглой фальсификации. Но два англичанина, спутники Швиммера, прислали показания, данные под присягой, полностью подтверждавшие сообщенное им. А профессор де Грост из Кейптауна не поленился отправиться в Северную Родезию и с помощью властей разыскал несколько негров из племени кванга, участвовавших в экспедиции Швиммера. Они тоже подтвердили то, что рассказал немец. Через год Брюссельский Тропический институт организовал экспедицию в Северную Родезию, которой удалось обнаружить «поляну смерти» с огромным количеством костей различных животных и останками людей. Это стало самым веским и, к сожалению, последним доказательством существования хищного дерева. Вскоре после этого колониальные власти объявили обширный район в верховьях реки Каломбо закрытым для охотников-европейцев и вообще иностранцев.

Ученый мир вскоре забыл об «африканском людоеде», сочтя данную тему не заслуживающей серьезных исследований. А вот криптозоологи были не согласны с этим. Маловероятно, говорят они, чтобы Природа создала такое растение в единственном экземпляре. Поэтому в каких-нибудь Богом забытых уголках нашей планеты вполне могут существовать и другие монстры, подобные ему.

Это вымысел. Но так по привычке называют растения, которые поедают насекомых и даже мелких животных. В конце 19 века о необычных растениях-людоедах ходили самые невероятные легенды. Широко распространена, к примеру, была история одного миссионера о гигантском ананасе, которому малагасийцы приносили человеческие жертвы.

Растения людоеды — венерина

Но уже в двадцатом веке эти растения были обнаружены и изучены, и оказалось, что они вполне миролюбивы, а истории о них – не более, чем красивые сказки. Хотя сказки эти все равно заставляют миллионы людей приобретать таких необычных «питомцев».

В природе растения-хищники (или насекомоядные растения, как они называются в большинстве источников) встречаются во всех климатических зонах от Арктики до Экватора. Но этот факт, тем не менее, никак не сказывается на их способе питания.

И в тропиках и на экваторе плотоядные растения обитают в бедных минеральными веществами песчаных и торфяных почвах, что вынуждает их искать альтернативные источники полезных элементов, особенно азота. От фотосинтеза, к слову, хищники также не отказываются.

Растения людоеды в домашних условиях

Растения людоеды — саррацения

Приобретение для своего домашнего садика одного из более чем пятисот видов подобных растений, пожалуй, достаточно сложное решение. Во-первых, потому как мы не привыкли к такой экзотике, и на подоконниках у нас все больше фиалки и кактусы, а вполне безопасные растения людоеды наводят на нас безосновательный ужас.

Во-вторых, уход за подобным «зверем» кажется непреодолимой преградой. В этом аргументе есть рациональное зерно: «хищники» относятся к той категории растений, которая не прощает ошибок. Либо ты делаешь все идеально правильно, либо ты не будешь гордым обладателем диковинки.

Но опыт показывает, что даже с этими привередами можно справиться. Путем многочисленных проб и ошибок были выбраны несколько видов растений, которые наиболее пригодны для выращивания в домашних условиях: венерина мухоловка, росянка, саррацении, непентес и жирянка.

Все они, так или иначе, приспособлены к добыванию пропитания нестандартным для большинства комнатных растений способом. Для жирянки и росянки такими приспособлениями являются длинные реснички, к которым приклеиваются насекомые.

Венерина мухоловка радушно встретит пищу двустворчатой ловушкой. А у непентесов и саррацений на концах стеблей имеются своеобразные кувшинчики. Все эти «орудия для убийства» являются не чем иным, как розеткой видоизмененным листьев у основания стебля, а не цветами, как принято считать.

Конечно, уход за любым из этих растений имеет нюансы, но главное для вас – запомнить одну важную вещь: ни в коем случае не стоит подкармливать своего любимца мясом, колбасой или мертвыми насекомыми. Это лишь повредит ему.

Ведь даже одомашненные и «прирученные», растения людоеды способны сами добыть еду и очистить вашу квартиру от столь надоедливых в летний период насекомых.

Посмотрим видео про растения хищники

Чарльз Дарвин в письме к другу назвал внезапное появление цветковых растений в ископаемых породах «ужасной тайной эволюции».

Первые цветковые растения распустились в разгар эпохи динозавров, в первой половине мелового периода - около 140 млн. лет назад. И посмотрите, чего достигли безобидные цветочки в процессе эволюции!

Милые создания не только безобидно украшают наши клумбы, но и хитроумно используют насекомых для собственного опыления - для чего некоторые растения (например, офрис) даже научились принимать внешность самок пчел. Другие же, как заправские хищники, пожирают насекомых. Но если эти лютики-цветочки научились есть мелочь, то, может, некоторые крупные виды плотоядных растений и людей не прочь были бы сожрать? Смеетесь? А напрасно. Вот что сообщал английский журнал «Илластрэйтид Лондон Ньюс» от 21 августа 1892 года.

Научная заметка профессора Эндрю Уилсона

«Случилось так, что натуралист господин Данстэн собирал растения для гербария на прудах, что окружают Никарагуанское озеро, и неожиданно услышал отчаянный вой своей собаки. Натуралист поспешил туда, откуда доносились звуки. Как же он был удивлен, найдя своего четвероногого друга попавшим в капкан из канатоподоб-ных корней, ветвей и стеблей. Это было растение, похожее на виноград, с голыми переплетающимися стеблями темного цвета, покрытыми толстым слоем вязкого сока, вытекающего из его пор. Выхватив нож, мистер Данстэн попытался освободить несчастное животное. Это удалось ему с большим трудом. Непросто оказалось разрубить жесткие, словно мускулы, стебли странного растительного хищника. Когда собаку удалось-таки вызволить из плена, Данстэн увидел, что несчастный пес окровавлен, а все тело его покрывают язвы. Животное умерло от потери крови, которую из него высосали! Когда Данстэн рубил «виноград», тот извивался вокруг его руки, словно живой. Пришлось приложить недюжинную силу, чтобы освободиться от цепляющихся к нему стеблей, которые оставляли на коже волдыри и красные воспаленные пятна. Это, с позволения сказать, дерево было хорошо известно местным жителям. Аппетиты данного растения разнообразны и ненасытны - за пять минут оно способно высосать всю влагу из большого куска мяса, выбросив затем его точно так же, как пауки выбрасывают из своей паутины использованных мух…
Ну как вам история? Конечно, писатели-фантасты конца XIX века еще и не такое сочиняли. Но, с другой стороны, профессор Эндрю Уилсон на роль писателя не претендовал.

В 1924 году бывший губернатор штата Мичиган Чейз Сэлмон Осборн опубликовал книгу под названием «Мадагаскар - земля дерева-людоеда». Об этом людоеде Осборну стало известно из письма, написанного в 1878 году немецким путешественником Карлом Лихом польскому профессору Фредлов-скому, опубликованного в нескольких газетах и журналах.

Итак, Лих и его компаньон Хендрик познакомились на Мадагаскаре, когда вместе ходили в экспедицию к дикому племени мкодос. Их пригласили принять участие в местном ритуале жертвоприношения. Исследователи в сопровождении дикарей отправились в глубину леса и остановились на берегу реки, где росло странное дерево. Ствол его достигал в высоту двух с половиной метров. Дерево коричневого цвета имело форму ананаса. Из его верхушки росло восемь огромных листьев, ниспадавших на землю. Внутренняя сторона каждого листа была покрыта шипами. Нашеподобная верхушка дерева содержала липкий нектар. Также из верхушки шли длинные усики, торчащие во все стороны, и росло шесть похожих на змей тонких лиан, развевающихся по ветру.

В жертву приносили молодую женщину. Мкодос подвели ее к стволу дерева и заставили подняться на него. Затем дикари стали требовать, чтобы она выпила жидкость из чашеподобной верхушки. Девушка присела на корточки. Но едва ее уста прикоснулись к нектару, как извивающиеся стебли, похожие на змей, резко оживились и обвили ноги и тело несчастной. Двухметровые усики, до этого торчащие в разные стороны, также быстро взметнулись вверх, крепко обхватив жертву. После этого пришли в движение и большие листья, до этого лежащие на земле. Они тоже поднялись и, словно плотные жалюзи, окончательно захлопнулись над скорченным телом женщины. При этом жертву так сильно сжало, что по стволу дерева потоком потекла кровь, перемешанная со сладким соком дерева-убийцы.
Мкодос бросились к стволу слизывать и собирать этот жертвенный «квасир». Из-за жидкости дикари вошли в раж и тут же устроили жуткую оргию, при виде которой Лих и Хендрик, испытывая неловкость, ушли. Оба исследователя, тем не менее, продолжали вести наблюдение за ужасным деревом. Десять дней листья оставались поднятыми и закрытыми. После этого, они вернулись и нашли дерево в его обычном состоянии. О недавней жертвенной трапезе напоминал лишь валяющийся у подножия дерева белый череп.

Братья живоглота

Бывший губернатор Мичигана господин Чейз Осборн настолько был потрясен описанным Карлом Лихом, что сам отправился на Мадагаскар в поисках этого растительного чудовища. Он изъездил весь остров и постоянно слышал от местных жителей рассказы о дереве-людоеде. Все мадагаскарские племена знали о нем. Даже некоторые европейские миссионеры уверяли, что оно действительно существует. Но, тем не менее, Осборн вернулся в Америку с пустыми руками - никто так и не смог показать ему живого людоеда. Но эта неудача не разуверила исследователя. Более того, в защиту необычного факта, по словам Осборна, говорило то, что издревле Мадагаскар называли Землей дерева-людоеда. Также он описывает дерево, аналогичное мадагаскарскому людоеду, только меньших размеров, которое видел в Лондоне на сельскохозяйственной выставке. Осборн говорит, что это растение поедает крупных насекомых и даже мелких млекопитающих. Мышей, например, привлекает запах цветка, в который они попадают через отверстие. После того, как зверек проникает в ловкую норку-ловушку лепестки плотно закрываются. Вскоре мышь умирает, а жидкость напоминающая желудочный сок, переваривает ее. Такое необычное плотоядное растение встречается в тропических районах Индии. Осборн пишет, что его так и не квалифицировали ботаники.

Другой естествоиспытатель, Мариано да Сильва, описал дерево, обнаруженное им в 1970 году в лесу между Бразилией и Гайаной. По его словам, оно убивало обезьян, которых приманивало особым запахом своих плодов. Когда наивный зверек карабкался по его веткам за добычей, листья дерева оборачивались вокруг его тела плотным коконом. Несколько дней оно переваривало добычу, а потом сбрасывало на землю то, что от нее оставалось.

В Южной Африке есть дерево, которое зулусы называют умдглеби - «зловещее». Оно источает смертоносный газ угольной кислоты, отравляя все в округе. Газ оно добывает из почвы. Вдохнувший его испытывает жуткую головную боль. Смерть наступает в ближайшие часы.

В середине XVII века голландский ботаник Румфий, живший в Малайзии, писал: «Под этим деревом не растут ни кусты, ни травы - не только под его кроной, но даже на расстоянии брошенного камня. Почва под ним бесплодна, темна и словно обуглена. Ядовитость дерева такова, что садящиеся на его ветви птицы, наглотавшись отравленного воздуха, падают на землю и умирают. Их перья устилают почву. Ни один человек не осмелится приблизиться к нему, разве что руки, ноги и голова его будут защищены толстой тканью. Его ветви такие едкие, что, когда мне прислали их в крепком вместилище из бамбука, я, положив руку на сосуд, ощутил легкое покалывание».

Эпилог

Сведения, согласитесь, впечатляющие. Возникает вопрос: почему же о растениях-людоедах ничего не известно современным ботаникам? Впрочем, Эндрю Уилсон не исключает вероятности фальсификации этих сведений, хотя и говорит, что история с «виноградом» Данстэна выглядит весьма реальной. Но дело в том, что реалистичное изображение чего-то еще не означает его существования. Человек тем и отличается от братьев своих меньших, что врет не краснея. В фантастическом романе Колина Уилсона «Мир пауков» также весьма реалистично изображено дерево-людоед, привлекающее путников, которые садятся под его ствол и засыпают под действием аромата листьев.

Настораживает еще и то, что все эти сведения пришлись на вторую половину 19-го века, на эпоху Жюля Верна, когда появился и расцвел жанр научной фантастики. Многие фантастические произведения того времени до сих пор остаются непревзойденными.

Хотя, если образы Лиха и Хендрика также литературны, как Шерлок Холмс и доктор Ватсон, то почему же автор остался неизвестен? Зачем сочинять, если гонораров не платят? Тем более, что письмо Карла Лиха появилось не в желтой газетенке, а было обращено к профессору, который это послание и опубликовал.
Заслуживают внимание и сведения, которые собрал Чейз Осборн на Мадагаскаре. Частые встречи с такими растениями в конце XIX века можно объяснить тем, что в это время в неосвоенных европейцами землях плотоядные деревья все еще встречались, но в XX столетии их вырубили как туземцы, так и колонисты. Конечно, это всего лишь предположения, но кто знает, может быть, некоторые пропавшие в джунглях путники стали жертвами не только диких зверей?